«ТЕАТР НАМ НУЖЕН, КАК ГЛОТОК ВОЗДУХА..»
В Алматы, в Театре юного зрителя им. Н. Сац, побывал с гастролями Жамбылский областной русский драматический театр.
Нам очень понравились его спектакли, поэтому мы решили поговорить о театре подробнее: собрали импровизированный «круглый стол», на который пригласили своих гостей: ведущих работников, режиссеров и актеров театра.
В разговоре приняли участие: Ольга Богдановна Избасарова – актриса, режиссер, Отличник культуры Казахстана, Виктор Иванович Сукопов — артист, режиссер, Отличник культуры Казахстана, Марина Просалович — ведущая актриса театра, Анастасия Скрепкова – актриса театра, Виктория Викторовна Дадаева — заведующая труппой, Валерия Михайловна Сон — заместитель директора театра.
Новшества в театре: за и против
— Недавно мы в ТЮЗе провели интересный «круглый стол» на тему «Театр ХХI века. Новые
тенденции развития». Разговор получился интересный, тема оказалась необъятной, а посмотрев ваши спектакли – остросюжетные, ультрасовременные, мы поняли, что вам здесь есть, что сказать.
Виктор Сукопов.
— Можно, я начну сразу с проблем? В наше время был критики. Критики жесткие и строгие. Они сразу все ставили на свои места. Сейчас критиков нет вообще. Мы сами себя критикуем. А когда мы сами себя обсуждаем: «ты плохой, ты хороший, ты тут неправильно сыграл» – это не то… Что касается различных новшеств, меня они устраивают. Большое видится на расстоянии. Правда, иногда, случается, режиссер берет классическое произведение и начинает его корёжить. Тогда ты начинаешь за произведение, заступаться, думать, что так делать нельзя. Идет спор, происходит столкновение взглядов, и это хорошо. Вот, например, в спектакле «Коварство и любовь» режиссер одел героев в джинсы…
— Этот спектакль вы ставили?
— Нет, что вы! Другой режиссер. Но когда герои выходят непонятно в чем, получается как бы три века в одном спектакле, это в восторг не приводит, хотя кому-то, возможно, и нравится. Может, мы уже так воспитаны? На мой взгляд, если молоко разбавить три раза, это будет уже не молоко. И когда выпьешь, вкуса его не почувствуешь. Спектакль должен быть слаженный, идейный, должно быть ясно, ради чего мы его поставили, должна быть сверхзадача, как нас учили, нужно обязательно довести до зрителя то, что ему хотели сказать…
— Но, в общем, вы не против новшеств…
— Да, если они помогают ставить спектакль. Если бы у нас не было новшеств, не было бы и этого разговора. Если меня спектакль заинтересовал, актеры удивили, если я ушел со спектакля очарованный, тогда это Спектакль. Тогда я прихожу и говорю друзьям: «Вы не были на этом спектакле? Обязательно на него сходите! И соседа на него поведите!»
Ольга Избасарова.
— Я тоже не против всяких новшеств и инноваций, но я сторонник спектакля, который должен жить долго. Который отображает проблемы нашей сегодняшней жизни. Я не за спектакль, который живет одним днем. А сейчас таких спектаклей-однодневок, к сожалению, очень много. И не только в нашем театре. Это болезнь и других театров. Я за то, чтобы спектакль приносил что-то людям. Он должен воспитывать людей, нести что-то зрителям, давать им какую-то определенную нагрузку, заставлять их думать.
НАРКОТИКИ – ТЕМА ДЛЯ СПЕКТАКЛЯ?
— Расскажите немного о своем спектакле «Клетка». Хотя тема очень трудная и грустная – наркоманы – он всем понравился.
Ольга Избасарова.
Очень приятно, конечно, но, честно говоря, мы повезли к вам этот спектакль на свой страх и риск. Я боялась и переживала: как его воспримут зрители? Прежде всего, мне очень хотелось создать в этом спектакле хороший актерский ансамбль. Чтобы молодые актеры друг друга с полуслова понимали, чтобы видели друг друга глазами, чтобы им нравилось играть в спектакле. И конечно, хотелось спектакль поставить актуальный. Ведь всегда у нас на первом месте будет проблема отцов и детей, о которой говорится в спектакле, проблемы наркомании, алкоголя, табакокурения – тоже вечные… Увы, наркотики будут покупаться и продаваться всегда, ведь это бешенные деньги…
— Я только посмотрела по телевизору передачу, в которой рассказывается, что в некоторых странах наркотики легализуют, в том числе в Казахстане одно время продавали наркотический, но якобы лекарственный препарат.
— Когда я прочитала пьесу, понятно было, что просто так на сцену переносить ее нельзя. Поэтому мы выбрали такой пластический вариант. В пьесе, например, были показаны ломки героев, и мы решили их сделать пластическими, танцевально-музыкальными…Кстати, одна из актрис, Настя, сейчас здесь среди нас сидит, она играла в спектакле одну их героинь – Иголочку.
Анастасия Скрепкова.
«Клетка»
— Когда я читала пьесу в первый раз, я была вся в слезах… Репетиции у нас проходили очень интересно. Было лето, в городе стояла невыносимая жара, но мы работали весь день и время проходило незаметно. У нас сложился такой дружный актерский ансамбль. Даже если кто-то из актеров текст забыл, мы не стояли молча, а поддерживали его… Работали с душой.
— А как реагировали на спектакль ваши жабылские зрители?
— Очень хорошо. Подходили к нам даже на автобусной остановке, фотографировались с нами. Кстати, вчера мы сфотографировалась и с алматинскими зрителями и уже в сетях этот снимок появился.
Ольга Избасарова.
— Я вчера видела, как стояла кучка подростков и обсуждала увиденное, спорила. Ребята вышли из театра, каждый по-своему его воспринял, у них начался спор, и это здорово…
Марина Просалович.
— Обычно после комедии люди выходят из зала веселые, сразу бегут домой. Но на этот раз они стояли после спектакля просто в шоке. Кто-то что-то думал, кто-то что-то для себя решал…
Валерия Сон.
— Когда вышла государственная программа по борьбе с наркоманией, нашему театру было рекомендовано поставить на эту тему спектакль, и Ольга Богдановна взялась за «Клетку». Первый раз, когда я посмотрела спектакль, то была в ужасе. Встала на худсовете и говорю: «Я просто ничего не поняла», ведь это были не мои герои, не моя тема…» Мы, мои друзья, живем совсем в другом окружении. Но к нам в театр приходят молодые зрители и, увы, узнают себя в героях спектакля. Это страшно, конечно.
Я много думала над этим спектаклем. Может, он не для молодежи, а для их родителей? Пусть мамы и папы задумаются, что надо делать, чтобы их дети не стали наркоманами. Мы волновались, как среагирует на спектакль искушенный алматинский зритель, но в зале стояла тишина, и юные зрители понимали, о чем идет речь. Я как-то привела на спектакль сына, а он мне после спектакля говорит: «Мама, а ты мне тоже часто говоришь: «Зла на тебя не хватает!» Видишь, а потом девочка, которой мать так говорила, наркоманкой стала. Я задумалась: а ведь это расхожее выражение, вроде и нам так родители говорили, и ничего… А может, это фраза для детей убийственна? Хотя я везла этот спектакль в Алматы уверенно. Знала, что он здесь пройдет, потому что мы его уже апробировали у себя.
Вообще наш театр не боится экспериментировать. Юрий Иванович Ханинга-Бекназар, например, у нас поставил спектакль «Пегий пес, бегущий краем моря» по Чингизу Айтматову. Тоже, когда прочли литературный материал, думали: а кто же к нам придет на такой спектакль? Мы же зрителей своих разгоним! Но спектакль оказался кассовым…
…Еще о «Клетке». Когда Ольга Богдановна взялась за нее, мы не знали драматурга. Мне захотелось с ним пообщаться, поспорить, так как в пьесе были спорные моменты. Я нашла по Интернету Владимира Коняева, мы стали с ним общаться, и он был просто счастлив. Даже заплакал: «Что вы сказали?.. Вы мою пьесу поставили?!» Я потом Ольге Богдановне сказала: «Наверное, стоило поставить такой спектакль только затем, чтобы осчастливить этого драматурга». Сейчас у нас началась работа над спектаклем по пьесе вашего артиста и нашего земляка Евгения Дубовика о событиях в Сирии, о борьбе с терроризмом… Евгений – и режиссер этого спектакля.
Марина Просалович.
— У нас, кстати, уже идет спектакль по пьесе Евгения Дубовика «Любопытный слоненок». Спектакль получился как шоу. Очень красочный, много танцев, красивые костюмы, актеры хорошо играют. Причем спектакль — не только для детей, но и для родителей. Там есть серьезные воспитательные моменты. На мой взгляд, у нас много интересных спектаклей. Вы в начале разговора озвучили интересную тему: что такое театр? Я тоже этим вопросом задаюсь. Сейчас у нас есть компьютеры, различные гаджеты, можно подумать, что книги, газеты, театр уходят на второй план. Но когда я разговариваю с детьми, я им говорю: театр – это 3D-технология, это самое древнее 3D.
ТЕАТР – САМАЯ ДРЕВНЯЯ 3D-ТЕХНОЛОГИЯ
— Говорю, приходите к нам театр, вы получите не только картинку, но и энергию. Тем не менее, мне нравится, что у нас в театре вводятся спецэффекты, есть различные экраны, хотя мы относимся ко всем этим нововведениям осторожно.
Ольга Избасарова.
— Бывает страшновато – если я не умею, лучше этим и не заниматься.
Марина Просалович.
— Да, бывает, когда к нам приезжают коллеги, что все эти новые средства забивают спектакль. И смотришь уже не на актера, а на картинку. Хотя у нас теперь стало хорошее освещение, есть лазерные спец.эффекты. А раньше было прежде всего слово. Станиславский говорил: «верю — не верю». Люди ходили медленно, размеренно говорили четко, а потом на сцене появился уличный язык. Актеры стали говорить быстро, тихо, громко, плакали, смеялись, все было намешано, и сейчас порою это происходит. Так все наверчено, накручено, что в результате Чичиков – не тот предприниматель, который хотел всех обдурить, а чуть ли не дьявол. Очень сильно коверкают текст, содержание, и я думаю: а какой следующий шаг?.. Сегодня театр стал более пластичный, музыкальный, развлекательный… Что будет лучше воспринимать зритель, куда ходить? Для нас это большой вопрос. Мы всегда стараемся идти на шаг вперед. У нас есть чудные комедии, но мы пытаемся своего зрителя и воспитывать. Мне кажется, в результате мы опять перейдем к Станиславскому, к его «верю-не верю».
Ольга Избасарова.
— Потому что новое – это хорошо забытое старое.
Виктория Дадаева.
— Мы пробовали и продолжаем пробовать разные формы, экспериментов не боимся. У нас, например, проходил фестиваль «Дебют». Мы приглашали молодых режиссеров. Они нам поставили «Калигулу», «Эмигранты» Мрожека, другие спектакли. Но мы пришли к выводу, что у нас в театре есть и свои замечательные режиссеры. Когда Ольга Богдановна нашла «Клетку» Коняева, она первой мне позвонила: «Вы представляете, какой я материал нашла!» И начала рассказывать. Я подумала: что же это за Коняев такой? Она сразу загорелась, сразу «прожила» события в пьесе. А когда ребята работали над пьесой, это, действительно, было интересно. Виктор Иванович тоже работает напряженно, выматывающее, но спектакли у него получаются смотрибельные…
А что такое кассовость? Это, прежде всего, желание зрителя. Человек посмотрел спектакль, ему понравилось, Он приходит к нам во второй, третий раз. У нас есть такие зрители, которые смотрят репертуар по пять-шесть раз. Взять наш спектакль «Гамлет» — его поставил Камад Касенов. Ольга в нем играла королеву, а Виктор Иванович – короля… Это было интересно. Там были и пластика, и танцы, и мультимедиа…
Ольга Избасарова. Хотя навороты, мне кажется, бывают иногда просто от безысходности. Все должно быть в меру. Когда все тобой прочитано и прожито, и зрителю понятно, а когда скворечник на голове, часы на голове… Я этого не понимаю. Это мы фестивальные спектакли смотрели в видеозаписях. Стоит актер со скворечником на голове, а что хотел режиссер этим сказать, не понятно. Я думаю, это просто слабость режиссера.
Виктория Дадаева.
— А вообще мы не боимся экспериментировать. У нас есть свой зритель, который нам говорит правду. Мы всегда вызываем его на откровенный разговор. На мой взгляд, зритель сегодня скучает по настоящему слову. Когда мы ставим жизненный спектакль, нам говорят: «Как хорошо». Думаю, театр именно к этому вернется. Мы уберем все навороченное и будет нормальный театр, который станут понимать все поколения – и дети, и взрослые.
ПРАВИЛЬНАЯ ДЕВОЧКА МАЛЬВИНА И ЛЯГУШОНОК, ИГРАЮЩИЙ НА СКРИПКЕ 
— Мне бы еще хотелось поговорить про «Золотой ключик». Вчера про него только все у нас в театре и говорили. Тем более, среди нас находятся и папа Карло, и Мальвина…
Валерия Сон. Виктор Иванович у нас — сам по себе очень добрый человек, и когда он ставит спектакли, в них это чувствуется. Дети ощущают в его спектаклях доброту, теплоту…
Виктор Сукопов (режиссер спектакля, он же – папа Карло).
— Буратино, понятно, у нас самый главный герой, который сует нос во все дела, хочет всем помочь. Он создан на радость людям. В какие бы передряги не попадал, он всегда всем помогает, и как бы говорит юным зрителям: поступайте так же как и я.
Анастасия Скрепкова (Мальвина).
— С Виктором Ивановичем бывает трудно подчас работать.
— Он у вас диктатор или демократ?
— Скорее диктатор. Когда мы ставили спектакли «Золотой ключик», «Волшебник Изумрудного города», у нас каждый раз шли разные репетиции. Все время где-то что менялось, мы раз за разом находили что-то новое. Многое предлагали, с чем-то Виктор Иванович соглашался, но в основном, ставили так, как видит режиссер, это все же его остановка.
— Мне очень Пьеро ваш понравился. Такой настоящий Пьеро, серьезный грустный, бледный, словно только из сказки вышел… Интересно, а Мальвина ставила перед собой какие-то задачи?
— Мальвина – это девочка, которая любит чистоту, порядок во всем, все должно быть правильно – в общем, это правильная девушка в современном мире.
Виктор Сукопов.
— Самой трудной для меня была сцена воспитания. Я ее сделал на 20 минут, а мне говорят: «Ты что, с ума сошел? У нас весь спектакль должен быть сорок минут!» Поэтому мы придумали, что Буратино белой скатертью вытирает рот, сапоги… Это были для меня самые тяжелые сцены. Мне не нравится, когда сцена прошла и все. Я всегда думаю: о чем эта сцена, для чего она здесь нужна?
— Мне очень понравился ваш лягушонок, который играет на скрипочке. По-моему, это было просто гениально… (Смех.)
— Этот же актер у нас играл Арлекино. Я говорю ему: «Нодыржан, давай скрипку возьми». «Да ты с ума сошел, — мне говорят. — На болоте скрипка! Что себе позволяешь!». А я ему: «Если зрители будут недовольны, на меня вали. Скажи: «режиссер сказал». Спасибо, что оценили. В спектакле этот артист был «три в одном». У нас вообще актеры играют трех-четырех героев одновременно. Мокрые со спектакля выходят. Хотя мне, например, не нравится сцена с Карабасом. Когда он впервые появляется, на сцене в это время мало людей, а должно быть много, ведь пришел такой воинственный хозяин…Тогда и актеру легче раскрываться.
Ольга Избасарова.
— Свита делает короля.
— Я видела, как бурно зал реагирует на действия героев, без конца им подсказывает, что делать. Такая мощная была у вас
поддержка. Так задумано?
Виктор Сукопов.
— Меня за это ругают!
— Я этого не понимаю, мне кажется, это здорово, когда дети реагируют, дружно поддерживают героев.
Виктория Дадаева.
— Бывает, Виктор Иванович здесь чересчур увлекается, так заведет зрителей, что они не могут остановиться, а надо переходить к следующей сцене. А вообще нам нравится, когда зрители вовлечены в ход спектакля. Через зал мячи летают… Дети танцуют вместе с актерами, хлопают, топают, поют, ручками машут…
ТЕАТР – ЭТО ЖИЗНЬ
Валерия Сон.
— Наш театр будет отмечать в сентябре юбилей – 50 лет. Думаю, у нас уже есть своя история, свои награды, регалии. Особенно за последний период. Вот мы в марте только из Сербии вернулись. Это была большая честь для нас. Нам там было уделено много внимания. Мы там познакомились с Элеонорой Германовной Макаровой. Это заведующая отделом театральных критиков Союза театральных деятелей России, замечательная женщина, она дала очень высокую оценку нашему спектаклю. (Куандык Касымов поставил «Нерона» Эдварда Радзинского.) Сказала: стоило мне приехать на фестиваль хотя бы только для того, чтобы познакомиться с вашим театром. А в Керчь мы возили «Антигону», тоже стали лауреатами. В составе жюри в Крыму был Василий Лановой, представители из Прибалтики, Польши, Украины.
— А как вы ухитряетесь выезжать в такие дали? Это же сегодня очень сложно.
— Областной акимат и управление культуры нашего региона всегда поддерживает любую нашу инициативу. Мы много бываем на гастролях: в Уральске, в Актюбинске, в Караганде, в Актау, в Шымкенте, Астане, Байконуре – нас всегда очень хорошо встречают.
Виктория Дадаева.
— В Бишкек на фестиваль мы привезли спектакль «Пегий пес, бегущий краем моря» по Чингизу Айтматову. Публика с удовольствием к нам приходила, ей очень понравилась игра актеров. Очень интересное было решение Юрия Ивановича Ханинги- постановщика спектакля. Киргизы были нам очень благодарны, что мы именно этот спектакль им привезли.
— Как у режиссеров, актеров, у вас есть какие-то пожелания. Как сделать наш театр лучше?
Ольга Избасарова.
— Хочется, чтобы нам побольше времени давали на постановки и чтобы государство лучше нас материально поддерживало, имею ввиду зарплаты артистов. Пока мы играем, считайте, на голом энтузиазме…
Валерия Сон.
— В театре и остаются обычно те люди, которые преданны театру и готовы играть на голом энтузиазме.
Виктор Сукопов.
— И штат у нас маленький…
Виктория Дадаева.
— И актерам приходится туговато. Хотя в репертуаре у нас сейчас почти 48 спектаклей.
Ольга Избасарова.
— Даже на гастролях напряженка. Вот вчера у нас было две «Клетки». А ведь эмоционально это очень тяжелый спектакль. Актерам за это нужно в ноги поклониться.
Валерия Сон.
— И администрации за то, что мы находим зрителей. Вчера на ярмарке у нас был случай. Женщина купила билеты, потом увидела, что театр Жамбылский, вернулась и говорит: «Извините, у нас свои театры есть, зачем мы вас будем смотреть?» и вернула билеты.
На именитых актеров реклама не нужна, а наших артистов алматинские зрители пока зрители не знают…Хотя я хочу сказать, что наши режиссеры ставят спектакли, которые интересны публике… К сожалению, не все сегодня осознают значимость театра в воспитании детей. Мне в одной алматинской школе сказали: «Извините, но мы больше любим кино». Я стала им объяснять, что это совершенно разные жанры. Кино – это неживой вид искусства, а в театре – совсем другая аура. У зрителей – прямой контакт с артистами. В театре два раза дубль не сыграешь, как в кино! Наши ребята если играют, то играют, всегда выкладываются. Даже зрители говорят: «Ваши актеры не играют, а живут на сцене».
Мне бы еще хотелось сказать о значимости гастролей. Они очень необходимы театрам, так как являются большим стимулом для творческих коллективов для межрегиональных культурных связей и обмена опытом. Именно на гастролях дается объективная оценка работе театра в целом.
Виктория Дадаева.
— Я очень люблю театр, ведь он каждый день разный, «Клетку» смотрю и каждый раз плачу. Наши актеры так тему доносят, что у меня через сердце все проходит. Театр жив, потому что он необходим людям. Театр – это жизнь. Он нам всем нужен, как глоток воздуха. Театр воспитывает человека.
Вела «круглый стол» Людмила Мананникова, заведующая литературно-драматической
частью ТЮЗа им. Н.Сац.
